Свержение хрущева кратко. Годы правления Н.С. Хрущёва и биография. Непредсказуемый - опасный

Никита Сергеевич Хрущев - советский политический деятель, занимавший ключевые руководящие должности: в ЦК КПСС и в Совете Министров.

Хрущев был единственным советским деятелем такого ранга, отстраненным от власти мягко и, в целом, на законных основаниях.

Причины недовольства Хрущевым можно свести к следующим накопившимся моментам:

1. Внешнеполитические проблемы начала шестидесятых годов.
2. Волюнтаризм Хрущева при принятии решений.
3. Курс на десталинизацию и усиление своей власти.
4. Недальновидная политика в аграрном секторе.
5. Снижение темпов прироста экономики.

Административная реформа и создание Совнархозов.Дата смещения Хрущева известна - четырнадцатое октября 1964 года. Этому событию предшествовала активная подготовительная работа. Цена ошибки была высокой - все заговорщики прекрасно знали о партийных формах и методах борьбы с инакомыслящими. Главными заговорщиками были: , Косыгин, Суслов, Шелепин, Семичастный, Подгорный, Малиновский, Воронов, Шелест, Игнатов. План свержения Хрущева был логичным и содержал в себе все необходимые моменты. На специальном заседании Президиум ЦК подвергал лидера резкой критике и настаивал на его отставке. В случае отказа созывался Пленум, на котором публичная порка Никиты Сергеевича становилась достоянием многих.

Сценарий в общих чертах повторялся с событиями 1957 г. Однако же заговорщики сделали соответствующие выводы из той неудачи и обстоятельно поработали с Пленумом. На Пленуме должны были зачитать доклад с чрезмерной критикой недостатков деятельности Хрущева. Это должно было оттолкнуть от него былых сторонников и колеблющихся.

Мотивы участия в заговоре были примерно одинаковы. Смещение со всех постов Хрущева открывало им возможность карьерного роста, сохранение существующих преференций и появление новых.

В 1963 году один из главных сподвижников Хрущева Ф. Козлов, занимавший высокий пост в ЦК КПСС, по причине болезни больше не мог выполнять свои функции. Его обязанности поделили Брежнев и Подгорный. Сложились политические условия для подготовки отстранения Хрущева.

Как видно из приведенных причин, при их анализе стоит учитывать факторы двух уровней. К первому следует отнести процессы, отрицательным образом влияющие на авторитет Хрущева, а ко второму — личные отношения, сложившиеся у Хрущева с наиболее влиятельными людьми того времени.

Помимо личностных недостатков Хрущева: грубости, стремления к авторитаризму — планировалось озвучить последствия внутренней политики, а именно: стагнация экономики, промышленности и сельского хозяйства.

К ключевому отрицательному моменту деятельности Н.С. Хрущева относились мероприятия по реорганизации партии, настораживавшие элиту.

Воспользовавшись его отсутствием, заговорщики смогли заручиться поддержкой Президиума. Как следствие, Хрущев лишился всех существенных рычагов власти: армия, КГБ, партийная элита контролировалась заговорщиками в большей или меньшей степени. Никита Сергеевич был срочно вызван с отдыха из Абхазии и 13 октября на заседании Президиума был подвергнут дружной критике со стороны бывших соратников. 14 октября он сдался и согласился уйти в отставку. Об этом и было объявлено на Пленуме вечером 14.10 1964 года, но без шельмования уже бывшего руководителя партии.

Каких-либо волнений в народе после смещения Хрущева не наблюдалось. В большинстве своем, советские граждане недолюбливали Никиту Сергеевича за отказ платить по облигациям и непонятные сельскохозяйственные опыты.

Отдельные заговорщики начали пожинать лавры сразу же. Брежнев возглавил партию, главой правительства был назначен Косыгин. Между остальными партийными боссами началась борьба за влияние: в ноябре 1964 года Шелест и Шелепин вошли в Президиум, в декабре 1965 - принята отставка

1 8 июня 1 957 года на заседание Президиума ЦК КПСС был вынесен вопрос о поездке членов Президиума на празднование 250-летия Ленинграда. Накануне во время одного из приемов Микоян шепнул Фурцевой, бывшей в те годы кандидатом в члены Президиума: «Они, — при этом, кивнув в сторону Маленкова и Кагановича, — прикрываясь вопросом о поездке в Ленинград, что-то хотят другое. Они, видимо, сговорились и поэтому требуют немедленно провести Президиум»

Как отпраздновать 250-летие Ленинграда?

Заседание Президиума ЦК 18 июня было собрано без согласования с Хрущевым по инициативе Молотова, Маленкова, Кагановича и присоединившихся к ним по некоторым позициям Шипилова, Сабурова, Первухина, Ворошилова и Булганина с предложением обсудить празднование 250-летия Ленинграда. Впоследствии, для того чтобы окончательно дискредитировать инициаторов этого заседания, пропагандистский аппарат ЦК КПСС навесит им ярлыки «сталинская гвардия», «антипартийная группа», которыми пестрели учебники по истории КПСС. Все это было сделано, чтобы придать подковерным кремлевским интригам высокое идейное звучание. Члены Президиума ЦК собрались в назначенный день и час. Неожиданно привычный ход ведения заседаний был нарушен. По предложению Маленкова Хрущев был отстранен от ведения заседания Президиума, поскольку далее было предложено обсудить именно его деятельность. Место председательствующего предложили Булганину. Первая фраза вновь назначенного председателя заседания не могла не повергнуть Никиту Сергеевича в изумление: «Товарищи, ну о чем тут говорить — все факты вы знаете. Невыносимо. Мы идем к катастрофе. Все стало решаться единолично. Мы вернулись в прежние времена».

На тебе, страна, героя

К 1957 году Никита Хрущев, год спустя после его исторического выступления на XX съезде КПСС с критикой сталинских репрессий, окончательно оформился в рафинированного коммунистического лидера, способного ораторствовать на обеде, рассказывать анекдоты, поучать, срывая при этом многочисленные аплодисменты. Кроме пяти классов начальной школы, у него не было законченного образования. Он не утруждал себя глубоким анализом цифр и фактов, а только «испущал идеи». Вершиной этого «глубокомыслия» стал лозунг «Догоним и перегоним Америку». Невооруженным глазом было видно, с каким трудом Хрущев придерживался текста написанных ему докладов. Но когда он отрывался от написанного, то поток слов уже нельзя было ничем остановить. И, как говаривали острые языки, в газету с его необъятным выступлением можно было бы завернуть и слона. Он был не лучше своих ближайших коллег по «сталинской гвардии». Как и для них, решающим в его карьере было искусство постоянного поддержания доверия и расположения Сталина, а уж в этом он в свои годы преуспел. Может быть, личная обида и мешала Дмитрию Шипилову быть достаточно объективным, но впоследствии он так вспоминал о Хрущеве: «Будущие историки и психологи с изумлением будут искать ответ на вопрос: откуда у малограмотного человека, глубоко захолустного по манерам и мышлению, оказалось столько тонкой изворотливости, двурушничества, иезуитства, вероломства, лицемерия, аморализма в достижении своих целей?» Сталинский стиль работы по руководству страной был предан анафеме, но то, что пришло на смену, и стилем назвать было трудно.

«И вдруг Булганин оказался в этой навозной куче»

Булганин не случайно оказался председательствующим на заседании Президиума. По иронии судьбы, кабинет Булганина уже во второй раз объединял заговорщиков. В первый раз это было в 1953 году, когда Хрущев готовил противостояние Берии. Спустя несколько лет, в 1957 году, в кабинете Булганина собирались почти те же высокопоставленные советские работники, но с иной задачей — снять Хрущева с поста Первого секретаря ЦК партии. Незадолго до произошедших событий, в начале июня 1957 года, Хрущев вместе с Булганиным были в Финляндии. Блестящий лицемер, Булганин хорошо играл роль преданного товарища, тщательно скрывая истинные намерения. Опыт конспирации, полученный еще в царские времена, и при советской власти был не лишним в борьбе за кремлевские посты. Раздосадованный сельскохозяйственник Никита позже в выступлении позволил себе следующую образность в адрес своего недавнего товарища: «И вдруг Булганин оказался в этой навозной куче». Маршал Жуков, хоть и принял сразу сторону Хрущева, выступил, однако, с критикой его деятельности. Он направил председательствующему Булганину записку: «Николай Александрович, предлагаю на этом обсуждение вопроса закончить. Объявить Хрущеву за нарушение коллективности руководства строгий выговор и пока все оставить по-старому, а дальше посмотрим». Но в этот день ходы были уже заранее расписаны и такой оборот там не был запланирован. Несмотря на то что Хрущев и выступил с раскаянием, большинством голосов (7:4) на заседании Президиума ЦК КПСС, 18 июня 1957 года он был смещен с поста Первого секретаря ЦК КПСС, и готовилось коллективное предложение на пленум по этому решению.

Спасение утопающего…

Тогда Хрущев заявил, что не согласен с этим решением, и вместе с Микояном потребовал собрать весь состав Президиума с приглашением секретарей ЦК. Утром 19 июня началось второе заседание Президиума ЦК КПСС. Призвав сторонников, Хрущеву удалось изменить соотношение сил в свою пользу (13 против 6). Но позиционная борьба группировок продолжалась. Дабы помешать взаимодействию противников Хрущева, по указанию председателя КГБ Серова у абонентов кремлевской АТС одновременно тайно были изменены номера телефонов секретной связи и активизировалось прослушивание их кабинетов. То, что летом 1957 года на стороне Хрущева оказался председатель КГБ при СМ СССР Серов, было не случайным. С Хрущевым его связывала совместная работа в Киеве. Именно Хрущев перетянул Серова в Москву.(Несомненно,это произошло не просто,как взаимное уважение.Думается была сделка.Серов уничтожил компроментирующие Хрущёва документы,взамен получил должность председателя КГБ-ред.ЕМВ ) Снятие Хрущева неизбежно повлекло бы за собой отставку его с поста председателя. Уже предлагалось поставить на эту должность или Булганина или Патоличева, но обязательно кого-то из партийных деятелей. Серову светила возможность повторить судьбу расстрелянных руководителей спецслужб: ведь он был известен как организатор исполнения приказа Сталина о депортации народов.

Последняя схватка

22 июня открыл свою работу незапланированный Пленум ЦК КПСС. Несмотря на кажущуюся победу, ситуация для Хрущева продолжала оставаться неоднозначной. В любой момент под влиянием эмоций все могло измениться. Особенно показательным в этом плане было первое выступление, сделанное для справки Сусловым. Информация была подготовлена им очень осторожно и осмотрительно и сопровождалась пространными рассуждениями о важности момента. Охарактеризовав в целом негативно Молотова, Маленкова, Кагановича и Шипилова, Суслов позволил себе некоторые критические замечания и в адрес самого Хрущева: «Конечно, у товарища Хрущева имеются недостатки, например известная резкость и горячность. Отдельные выступления его были без должной согласованности с Президиумом». Осторожность, а может быть, в какой-то мере и хитрость Суслова стала особенно заметна, когда он подчеркнул, что Президиум не принял окончательного решения, и завершил свое выступление славицей в адрес партии «и ее боевого штаба — Центрального Комитета». Как говорится — ни нашим, ни вашим. Сам Суслов при этом мог рассчитывать на высокое место при любых обстоятельствах. Но подобная неопределенность продолжалась недолго. Сразу после Суслова шло хорошо срежиссированное выступление Жукова, который и направил дискуссию в нужное для Хрущева русло. С пафосом он нанес заговорщикам смертельный удар: «Мы, товарищи, и наш народ носили их в своем сердце как знамя, верили им, в их чистоту и объективность, а на самом деле вы видите, насколько это «чистые» люди. Если бы только народ знал, что у них с пальцев капает невинная кровь, то он бы встречал их не аплодисментами, а камнями». И чтобы уже окончательно растравить сидящих в зале членов ЦК, Жуков вставил: «По их словам, якобы не исключено, что вслед за ворвавшимися в Президиум членами ЦК в Кремль могут ворваться танки, а Кремль может быть окружен войсками». И пленум забурлил… Мог ли предполагать тогда Жуков, что всего через четыре месяца с таким же неистовством в этом зале будут обсуждать и освобождать от должности его самого?

Сбежавший и примкнувший

Нигде ранее не рассказывалось о позиции на Президиуме ЦК будущего Генерального секретаря ЦК КПСС Л. Брежнева. В самый разгар дискуссии Брежнев вышел из зала и подошел к дежурившему у двери руководителю охраны: «У меня с сердцем плохо. Если будут спрашивать, скажи, что я уехал к врачу». А сам уехал на дачу. Он хорошо знал, что во время заседаний дежурила группа врачей от 4-го Управления Минздрава СССР, в том числе и его личный врач. Леонид Ильич или маневрировал, или попросту струсил и уклонился от участия в голосовании, чтобы не подставить себя. Из всех противников Хрущева особое место было только у Дмитрия Трофимовича Шипилова. Как полагал Никита, в придворных кремлевских интригах он был «свой». «Примкнувшим» его окрестили потому, что ни действиями, ни связями он к группе Молотова, Маленкова, Кагановича не принадлежал, но вместе с тем выступил с критикой методов работы Хрущева. В ходе дискуссии на Президиуме Шипилов образно заявил, что «Хрущев «надел валенки» Сталина и начал в них топать, осваивать их и чувствовать себя в них все увереннее. Он — знаток всех вопросов, он — докладчик на пленумах и совещаниях по всем вопросам. Промышленность ли, сельское ли хозяйство, международные ли дела, идеология — все решает он один. Причем неграмотно, неправильно». Обвинения в адрес Шипилова носили на Пленуме анекдотичный характер. Во время выступления Д. Полянского кто-то из зала обозвал Шипилова «пижончиком». «Да, это правильно! — поддержал Полянский. — Он ведет себя как пижончик и стиляга. Он на каждое заседание приходит в новом, сильно наглаженном костюме. А я так думаю, что кому-кому, а Шипилову на этот пленум можно прийти в старом, даже мятом костюме». Шипилов усмехнулся. Это заметил Хрущев и яростно проревел в зал: «Вот смотрите, Шипилов все время сидит и улыбается». В этот момент понятия слов «Шипилов» и «предатель» для Хрущева были тождественны. Заседание Президиума ЦК КПСС, начавшееся по известной русской поговорке «за здравие» с обсуждения празднования 250-летия Ленинграда, закончилось тем, что в результате дискуссии Пленум ЦК объявил заговорщиков «антипартийной группой» и выдворил их из состава высшего руководства партии, а спустя некоторое время — и из рядов коммунистов. Только Ворошилов и Булганин, принимавшие участие в заговоре, по счастливому стечению обстоятельств и с учетом их глубокого раскаяния, отделались легким испугом и сохранили свои посты, и то не надолго.

Владимир МУРУЗИН

Источник: «ФельдПочта»

http://mospravda.ru/politics/article/amerika_i_zagovor_protiv_Hrysheva

Сразу после того, как Первый секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущев выдвинул лозунг "Догоним и перегоним Америку!", товарищи по партии предприняли попытку свергнуть его...

Так все связалось по датам, по событиям, произошедшим 55 лет назад. "После" - вовсе не значит "вследствие". Но есть и некая внутренняя связь: то, что потом официально назвали "экономическим волюнтаризмом" - произвольными решениями в хозяйственной практике, идущими вразрез с объективными условиями и научно обоснованными рекомендациями. Проще говоря - отсутствием реального взгляда на жизнь в стране, на возможности системы.

Реалистом был Ленин. Хотя он и говорил: "Когда мы победим в мировом масштабе, ...сделаем из золота общественные отхожие места..." Но когда речь шла о конкретике, об экономике, об Америке, тут он был трезв в оценках и в первую очередь полагался на... диверсионную деятельность.

"Лозунг "Догнать и перегнать Америку!" тоже не следует понимать буквально: всякий оптимизм должен быть разумным и иметь свои пределы, - предостерегал Ленин. - Догнать и перегнать Америку - это означает прежде всего необходимость возможно скорее и всяческими мерами подгноить, разложить, разрушить ее экономическое и политическое равновесие, подточить его и таким образом раздробить ее силу и волю к сопротивлению. Только после этого мы сможем надеяться практически "догнать и перегнать" Соединенные Штаты и их цивилизацию. Революционер прежде всего должен быть реалистом".

Из чего следует, что Ильич больше верил в диверсионно-идеологическую подрывную работу, нежели в советскую экономику, в то, что она способна в равноправном соревновании одолеть американскую систему. Потому данное высказывание вождя революции никогда не предавали публичной огласке, о нем знали только самые дотошные.

Сталин - знал. И потому говорил о соревновании с Западом вообще. Первый советский токарный станок, выпущенный в 1932 году, назывался "ДиП" - "Догнать и перегнать". Такой лозунг был. Однако без истерической кампании и без упоминания Америки.

Конечно, в любом случае две самые могучие державы, политические антиподы, были обречены на соперничество. Но Хрущев возвел его в степень национально-государственной глупости, довел до фарса и одновременно - до трагедии. Этот лозунг породил и закрепил дух соперничества и агрессии одновременно с комплексом неполноценности. Разрушительное сочетание. Россияне в этом состоянии живут до сих пор.

Самый популярный анекдот тех времен: на обочине шоссе плакат с призывом "Догоним и перегоним Америку!", а в ста метрах от него - плакат-предостережение ГАИ: "Не уверен - не обгоняй!" Самоирония тогда спасала, но не очень. Хрущев объявил: "В ближайшие 10 - 12 лет мы превзойдем Соединенные Штаты как по абсолютному объему промышленности, так и по производству на душу населения. А по сельскому хозяйству эта задача будет решена значительно раньше". И постановил - к 1960 - 1961 году обогнать Америку по производству мяса, молока и масла на душу населения.

Что началось в стране - сейчас трудно вообразить. Газеты и радио неистовствовали в пропаганде и "мобилизации трудящихся на выполнение планов партии". Вплоть до плакатов: "Держись, корова из штата Айова!"

В декабре 1959 года первый секретарь Рязанского обкома партии Алексей Ларионов стал Героем Социалистического Труда. Потому что Рязанская область взяла обязательства превысить годовой план по мясу в три раза, а превысила - в 3,8 раза! Каким образом Ларионов совершил такой рывок? Во-первых, по всей стране практически запретили держать скотину в подсобных личных хозяйствах, особенно в поселках городского типа. Скот сдавался в зачет государственного плана. Во-вторых, в колхозах и совхозах пустили под нож часть молочного стада и молодняк. Сдавали на мясокомбинаты телят! То есть гробили будущее животноводства. Но и забоя молодняка было уже недостаточно для выполнения плана 1960 года. Посланцы Ларионова поехали по соседним областям - стали скупать скотину у населения и сдавать ее как выращенную в хозяйствах Рязанщины. И, наконец, пошли в ход просто-напросто приписки.

К концу 1960 года обман вскрылся. Дело Ларионова рассматривалось на Бюро ЦК КПСС по РСФСР. Его лишили звания Героя Социалистического Труда и сняли с должности.

После чего Алексей Ларионов застрелился.

Так ведь он был не один, по всей стране творилось то же самое, пусть и в меньших масштабах. Черное дело было сделано - подорваны и без того шаткие основы сельского хозяйства. Молока и мяса в магазинах не стало. А потом и хлеба. С 1963 года СССР начал закупать зерно в США и Канаде.

В 1963 году я вместе с другими мальчишками и девчонками из нашей целинной(!), хлебной(!) Северо-Казахстанской области ехал в Артек. Через Москву. Что произвело на нас самое большое впечатление в столице нашей Родины? Не Кремль. Не Царь-пушка. И даже не метро.

Нас в полное изумление повергло, что в Москве хлеб продавался БЕЗ ОЧЕРЕДИ! Наши детские и подростковые годы в то время проходили в очередях за молоком и хлебом. Родители на работе, а мы - в очередях.

Потом хлеб появился и всегда был. Молоко - с перебоями. А вот мяса до скончания советской власти в 1991 году в магазинах так и не видели, что в свою очередь породило цикл самых разных анекдотов. Например: рассеянный покупатель спрашивает в рыбном магазине: "У вас мяса нет?" Продавец отвечает: "У нас рыбы нет! А мяса нет в магазине напротив!"

Та кампания - "Догоним и перегоним Америку!" - могла и не начаться. Потому что через месяц после ее объявления, 18 июня 1957 года, на заседании Президиума ЦК 7 членов Президиума из 11 проголосовали за снятие Хрущева с должности Первого секретаря ЦК КПСС. И потому можно утверждать, что "антипартийной группы" (под таким названием эти события вошли в историю страны и партии) не было. Не может быть "группой" большинство членов Президиума.

Резче всех выступал секретарь ЦК Дмитрий Шепилов. После "разгрома антипартийной группы" его долго еще называли в народе человеком с самой длинной фамилией - "Ипримкнувшийкнимшепилов". Формулировка была такая: "Маленков, Каганович, Молотов и примкнувший к ним Шепилов".

В 1991 году 86-летний Дмитрий Шепилов (он умер в 1995 году) вспоминал: "Я выступил действительно резко. Начал я так: советский народ и наша партия заплатили большой кровью за культ личности. И вот прошло время, и мы снова оказались перед фактом нового, формирующегося культа. Хрущев... все решает он. Причем неграмотно, неправильно... Все говорили, что положение нетерпимое, надо Хрущева освободить от должности Первого секретаря..."

Однако у них ничего не получилось. Потому что заговора в полном смысле этого слова не было - ни четкого плана действий, ни вожака.

"Что важно - совершенная неподготовленность всего этого дела, - вспоминал Шепилов. - Это им было бы непростительно, если они что-то затевали".

Шепилов имел в виду членов Президиума ЦК, людей, выше него стоящих в партийной иерархии, которых недавно вся страна называла не иначе, как "вожди" - Молотова, Маленкова, Кагановича, Ворошилова... Если и был заговор, то Шепилова в него не посвятили:

"Никто не говорил, кто же будет вместо Хрущева... Видимо, все было настолько не подготовлено, что вопроса такого не было. Это просто... это был какой-то взрыв. Была ли группа антипартийная - не могу сказать, что нет. Я просто не знаю".

Лазарь Каганович в мемуарах также подтверждает, что заговора не было: "Если б мы организовались, мы бы могли взять власть... Большинство Политбюро было за нами, но... Хрущев сумел обмануть нас всех. Он жулик высшего пошиба. А мы парламентаризмом занялись..."

Каким парламентаризмом?!! Согласились на созыв Пленума ЦК. Формально они обязаны были сделать это. По протоколу Первого секретаря снять может только Пленум ЦК. Но это формальность. На любой Пленум члены Президиума выходили с готовым решением, и Пленум послушно штамповал его. Однако они не подготовились к Пленуму, не организовали его, думали, что решения Президиума будет достаточно.

"Против принятия этого решения выступила группа: члены Президиума Микоян, Суслов и кандидаты в члены Президиума (без права голосовать) Фурцева, Шверник, я и Кириченко, - вспоминал тогдашний министр обороны маршал Георгий Жуков, который и спас Хрущева. - Мы были в меньшинстве. Чтобы оттянуть время для вызова отсутствующих членов Президиума (Кириченко и Сабурова), мы внесли предложение ввиду важности вопроса сделать перерыв до завтра и срочно вызвать всех членов Президиума... Видя, что дело принимает серьезный оборот, Хрущев предложил созвать Пленум ЦК. Группа отклонила это предложение, сказав, что вначале снимем Хрущева, а потом можно будет собрать Пленум. Я видел выход из создавшегося положения только в решительных действиях. Я заявил: категорически настаиваю на срочном созыве Пленума ЦК... Если сегодня... будет принято решение о смещении Хрущева, я не подчинюсь этому решению и обращусь немедленно к партии через парторганизации Вооруженных сил..."

Его спросили, не собирается ли он двинуть на Москву танки. Жуков ответил: "Танки не могут подойти к Москве без приказа министра, а такого приказа с моей стороны не было".

Иначе говоря, дал понять, на чьей стороне реальная сила...

"Это, конечно, было необычное и вынужденное заявление. Я хотел провести психологическую атаку на антипартийную группу и оттянуть время до прибытия членов ЦК, которые уже перебрасывались в Москву военными самолетами. После этого моего заявления было принято решение перенести заседание на третий день, и этим самым группа проиграла затеянное ими дело против Хрущева".

22 июня собрался Пленум. Один из самых длинных и бурных в истории КПСС. Он длился с 22 по 29 июня. А постановление его опубликовали только 4 июля.

Одним из главных выступающих был Жуков. Кстати, среди его обвинений Молотову, Маленкову и Кагановичу было и такое: они сомневаются в реальности лозунга Хрущева - догнать и перегнать Америку по производству мяса и молока.

Пленум отменил решение Президиума ЦК о снятии Хрущева. А Маленкова, Молотова, Кагановича "и примкнувшего к ним Шепилова" объявил "антипартийной группой". Так закончилась их политическая карьера. А также карьера Булганина (тогдашнего Председателя Совета Министров), Ворошилова, Первухина и Сабурова.

Но публично фигурировала только первая четверка. Потому как нельзя было объявлять во всеуслышание, что большинство членов президиума ЦК оказались "заговорщиками".

Почему Пленум ЦК поддержал Хрущева, - историки обсуждают до сих пор. Много причин, все не объять в кратком очерке. Пленум был не в полном составе - в Москву самолетами военной авиации доставлялись в основном верные Хрущеву члены ЦК. Дмитрий Шепилов говорил, что их запугивали: мол, если уберут Хрущева, начнутся аресты и репрессии... Ведь за Молотовым, Маленковым, Ворошиловым и Кагановичем - страшная слава первых соратников Сталина. А за Хрущевым - заслуженная слава разоблачителя преступлений Сталина...

Никто не хотел возврата к репрессивному прошлому.

Кстати, именно на этом было построено выступление Жукова и последующая пропагандистская кампания против "антипартийной группы", что до сих пор отражается в трактовке тех событий некоторыми историками. Дескать, ярые сталинисты хотели сталинского реванша, а молодые и по тому времени прогрессивные члены ЦК воспротивились... Ничего подобного там и близко не было. Маленков был такой же сталинист и такой же, если не более, антисталинист, как и Хрущев. Самые первые антисталинские публичные выступления исходили от него (с подачи Берии). Но Маленкову решительности не хватало. Хрущев перехватил у него инициативу разоблачений Сталина. Смог бы Маленков выступить на XX съезде так, как это сделал Хрущев, - еще бабка надвое сказала. Хрущев - смог. Тем и вошел в историю, в благодарную память потомков.

В большом смысле это была также война ЦК против Совета Министров, война партийного аппарата против исполнительного, хозяйственного - за власть в стране. Ведь при Сталине главной была должность Председателя Совета Министров. (Кстати, Хрущев, став премьер-министром, сам начал войну против партии. И потерпел сокрушительное поражение в 1964 году.)

Это была также история предательств. Наверное, в июне 1957 года Маленков не раз вспоминал своего друга Лаврентия Берию, которого он предал, позволил арестовать (26 июня 1953 года) и расстрелять. Маленков стал наследником Сталина в должности премьер-министра с подачи Берии. Берия был его первым заместителем. Одновременно главой нового Министерства внутренних дел, в которое вошла и госбезопасность. И они вдвоем, по инициативе Берии, начали реформы в стране. С именем Маленкова в то время народ связывал расширение производства товаров для населения, повышение закупочных цен на продукцию сельского хозяйства, уменьшение обязательных поставок государству, резкое снижение налогов на крестьян: "Как пришел Маленков, так наелися блинков". Маленков в узких политических кругах призывал к мирному сосуществованию двух систем (?!), поддерживал идею Берии (?!) о воссоединении Германии (?!)...

Но, видимо, он тоже боялся Берии, его растущей власти. В общем, в 1953 году Маленков и Хрущев объединились и уничтожили Берию. Отчетливо помню, что года через два-три после тех событий мы, босоногие мальчишки, на наших пыльных улицах подпрыгивали (как раз в такт) и кричали: "Берия, Берия! Потерял доверие! А товарищ Маленков надавал ему пинков!" От взрослых слышали, понятно. Эта частушка имеет статус исторического документа. Она показывает, что в то время в народе должность Председателя Совета Министров ставилась выше должности Первого секретаря ЦК, главным в стране считался Маленков. Но предав Берию, он остался гол и беззащитен. Должности мало - нужен еще характер, воля. А Маленкова в окружении Сталина звали Маланьей - наверное, не только из-за созвучности фамилии и рыхлого тела. Молотов про него говорил: "Слабоват насчет воли, слабоват".

В 1955 году Хрущев убрал Маленкова с поста Председателя Совета Министров, обвинив его в том числе в прямом содействии планам Берии и даже в сотрудничестве с ним. Закончилось все для Маленкова "антипартийной группой" и ссылкой в Экибастуз, на должность директора электростанции.

А Хрущев через четыре месяца расправился с тем, кто спас его от краха, - с Жуковым. Снял его с должности министра обороны и вывел из Президиума ЦК.

В общем, та еще история. Кампания "Догоним и перегоним Америку!" беспрепятственно развернулась, продолжилась и пришла к известному концу. 55 лет прошло. Мы на втором месте после США - по количеству долларовых миллиардеров. И догнали и перегнали Америку по ценам на бензин.

Правообладатель иллюстрации Getty Image caption Хрущева много и зачастую заслуженно критиковали и высмеивали. Но его не боялись.

В 1964 году я пошел "первый раз в первый класс". Учительница сразу же велела передать родителям, чтобы они приобрели специальную бумагу и не обертывали наши буквари газетами, потому что в них могут быть портреты Никиты Сергеевича Хрущева.

Фотографии лидера и огромные, на две-три полосы, речи, которые мало кто читал, действительно появлялись в прессе чуть ли не через день. Поговорить он был любитель.

Через полтора месяца Хрущев перестал быть "дорогим Никитой Сергеевичем", "верным ленинцем" и "выдающимся деятелем современности".

"Жалко Нику", - вздохнула мать.

"Дурак он был, единственное, что сделал хорошего - выкинул Сталина из мавзолея", - отрубил отец.

С тех пор прошли ровно полвека.

Черно-белый правитель

Сменяемость власти - явление для тоталитарной системы нетипичное. Из семи вождей Советского Союза только Хрущев и Горбачев ушли не по медицинским обстоятельствам.

Памятник Никите Сергеевичу на Новодевичьем кладбище скульптор Эрнст Неизвестный символически изваял наполовину из белого, наполовину из черного мрамора.

Хрущев не перегнал Америку по мясу и молоку. Но люди при нем начали жить в отдельных квартирах, следить за модой, массово отдыхать в Крыму, покупать бытовую технику, а кое-кто - и машины.

Практически все им совершенное принесло СССР прямо-таки непоправимый вред. Нельзя найти такое, что это ничтожество ухитрилось бы не развалить Александр Бушков, писатель

К концу его правления из магазинов исчез белый хлеб. Но советское государство впервые потратило валюту на закупку зерна вместо того, чтобы дать своим гражданам умирать от голода.

Cоучастие в репрессиях 1930-х и 40-х годов, подавление венгерского восстания, бойня в Новочеркасске, "дело Рокотова и Файбышенко" и послесталинская "оттепель", освобождение узников ГУЛАГа, реабилитация репрессированных народов, паспорта для колхозников и, более или менее, приличные пенсии для горожан.

Берлинский и карибский кризисы, знаменитый "хрущевский башмак" и официальный отказ от доктрины о неизбежности войн, единственное во всей советской истории реальное сокращение военных расходов, невиданная прежде открытость миру, молодежный фестиваль 1957 года, первые иностранные студенты и туристы, гастроли и пластинки зарубежных звезд.

Пройдет совсем немного времени, и забудется и Манеж, и кукуруза. А люди будут долго жить в его домах. Освобожденные им люди... Михаил Ромм, кинорежиссер

Кукурузная эпопея и прорыв в космос. Травля Пастернака и публикация "Одного дня Ивана Денисовича".

Разносы творческой интеллигенции, непристойная брань в Манеже, трескучая пропаганда, культ собственной личности и вечера поэзии в Политехническом музее, песни Окуджавы, фильмы Чухрая, Хуциева, Климова, Рязанова, Гайдая.

Все это - Хрущев и его время.

За что его сняли?

Хрущев верил, что свобода лучше, чем несвобода, и приходил в ярость, когда люди использовали свободу не так, как ему хотелось. Он то делал шаги в сторону раскрепощения и демократизации, пытался ввести сменяемость номенклатуры и "разлампасить" силовиков, то грозно рычал: "Имейте в виду, сажать мы не разучились!".

Дела, товарищи, у нас идут хорошо! Никита Хрущев

По оценкам людей, близко знавших Хрущева, он был, пожалуй, последним человеком в руководстве СССР, убежденным в жизненности идеалов коммунизма и возможности его построить.

Все трудности и неудачи он объяснял несовершенством управленческих структур и нерадивостью исполнителей, которых постоянно напрягал и перетряхивал: заменял министерства совнархозами, делил обкомы партии на промышленные и сельские, собирался выгнать в провинцию Академию сельскохозяйственных наук - нечего повышать урожаи и надои на столичном асфальте!

По мнению историков, Хрущев подписал себе приговор, вознамерившись ограничить пребывание на партийных должностях тремя четырехлетними сроками, при том, что на себя и членов Президиума ЦК распространять это и не думал.

"Ушел бы Никита Сергеевич на пенсию, мы бы ему золотой памятник поставили", - сказал впоследствии один из участников переворота, секретарь ЦК Александр Шелепин зятю Хрущева Алексею Аджубею.

Хрущев неустанно искал волшебное звено, ухватившись за которое, как ему казалось, можно было вытянуть всю цепь: целину, кукурузу, "большую химию", народные дружины, идею построения коммунизма к 1980 году.

Так мы жили - не тужили, часто речи говорили, или попросту трепались, пустозвонством занимались Из ходившего в списках стихотворения анонимного автора "В чем Никита просчитался"

Впоследствии это назовут "волюнтаризмом" и "субъективизмом".

В советское время возник длинный "транспортный анекдот". Поезд ехал-ехал, и остановился: полотно впереди разобрано. Ленин расстрелял паровозную бригаду, Сталин велел толкать состав руками, Брежнев - плотно задраить шторы и ритмично покачиваться, приговаривая "тук-тук", Горбачев - распахнуть окна, впустить свежий воздух, высунуться и кричать на весь мир: "У нас нет рельсов!".

Никите Сергеевичу фольклор отвел образ мечтателя-энтузиаста, предлагавшего построить из подручных средств дирижабль и улететь на нем в светлое будущее.

В Хрущеве раздражали постоянная похвальба и несбыточные посулы. Возник драматический разрыв между ожиданиями и реальностью.

Кинорежиссер Михаил Ромм объяснял непредсказуемые решения, многословие и выходки Хрущева избавлением от пережитого им при Сталине многолетнего давящего страха.

"В какой-то момент отказали у него все тормоза, все решительно. Такая у него свобода наступила, такое отсутствие каких бы то ни было стеснений, что, очевидно, это состояние стало опасным - опасным для всего человечества, вероятно, уж больно свободен был Хрущев", - писал Ромм.

Политики везде одинаковы: они обещают построить мост там, где и реки-то нет Никита Хрущев

Консерваторы были недовольны демократизацией, либеральная интеллигенция и молодежь - ее непоследовательностью, номенклатура - обременительными бюрократическими новациями и рассуждениями про общественное самоуправление и грядущее отмирание государства, военные - сокращением армии, рабочие - продовольственными трудностями, колхозники - разгромом личных подсобных хозяйств.

В Новочеркасске взбунтовались простые люди. Слушатели Высшей партийной школы на встрече со вторым секретарем ЦК Фролом Козловым открыто потребовали начать применение принципа сменяемости кадров с Хрущева. Среди офицеров-десантников КГБ зафиксировал разговоры о том, что надо во время учений разбросать с самолетов письма протеста.

Страна устала от лидера.

Тайная кухня

События 13-14 октября 1964 года формально укладывались в рамки Устава КПСС, но фактически имели все признаки дворцового переворота.

Хрущев - жесткий, красноречивый, полемичный представитель системы, которая его воспитала и в которую он полностью верит Джон Кеннеди

Классическое определение из словаря Владимира Даля: "заговор - тайное согласие многих действовать против власти; крамола, приготовление к мятежу" подразумевает скрытность и минимум следов.

До конца не выяснено, кто играл ключевую роль: "старые" члены руководства (Брежнев, Подгорный, Суслов) или "молодежь" (Шелепин, Семичастный, Полянский).

Бывший председатель Совета Министров РСФСР Геннадий Воронов в воспоминаниях утверждал, что "все это готовилось примерно год", и "нити вели в Завидово, где Брежнев обычно охотился".

"Брежнев в списке членов ЦК ставил против каждой фамилии "плюсы" (кто готов поддержать его в борьбе против Хрущева) и "минусы". Каждого индивидуально обрабатывали", - писал он.

"По своему второстепенному положению в партийной иерархии Шелепин и Семичастный не имели возможности возглавить оппозицию", - утверждает доктор исторических наук Андрей Артизов.

Бывший руководитель Архивного управления при президенте России Рудольф Пихоя, напротив, полагает, что "истинным координатором и центральной фигурой акции по снятию Хрущева был Шелепин", другое дело, что "молодые" проиграли уже в первые часы реализации заговора".

Хрущев, он же сапожник в вопросах теории, он же противник марксизма-ленинизма, это же враг коммунистической революции, скрытый и хитрый, очень завуалированный [...] Нет, он не дурак. Он отразил настроение подавляющего большинства Вячеслав Молотов

В подтверждение этой позиции историк ссылается на то обстоятельство, что Брежнев и Подгорный накануне решающих событий находились в Берлине и Кишиневе, где отмечались 15-летие ГДР и 40-летие Молдавской ССР, и прилетели в Москву лишь 11-го и 12 октября по вызову председателя КГБ Владимира Семичастного.

По словам бывшего первого секретаря Московского горкома КПСС Николая Егорычева, Семичастный якобы фактически угрожал Брежневу: "Если вы не приедете, то пленум состоится без вас. Отсюда делайте выводы".

Известно, что ключевые фигуры комплота на протяжении нескольких месяцев с большей или меньшей степенью откровенности обсуждали свои планы с членами ЦК, прежде всего, первыми секретарями крупных обкомов.

Любой мог сообщить Хрущеву, и всему конец. Но организаторы шли на риск, понимая, что не учитывать мнение элиты нельзя, по крайней мере, с ее ведущими представителями вопрос необходимо "провентилировать".

Известно, что важную роль в зондировании играли партийный босс Украины Петр Шелест и председатель президиума Верховного Совета РСФСР Николай Игнатов.

Шелест оказался единственным, кто оставил хоть какие-то письменные следы. Его рабочая тетрадь за лето и начало осени 1964 года содержит ряд однотипных записей: дата - фамилия - "поговорили о деле".

К Сталину отец возвращался постоянно, он, казалось, был отравлен Сталиным, старался вытравить его из себя, и не мог Сергей Хрущев

"Брежнев и Подгорный вели беседы с секретарями ЦК союзных республик и других крупнейших организаций, вплоть до горкомов. Был разговор с [министром обороны] Малиновским, [вице-премьером] Косыгиным. Говорили и со мной. Я дал согласие", - скромно описывал свою роль Шелепин.

Неизвестно, когда именно глухое ворчание переросло в решение действовать.

На совещаниях руководства в июле-сентябре Хрущев пренебрежительно отзывался о Брежневе, Косыгине и Полянском и намекал на крупные кадровые перестановки в недалеком будущем.

По утверждению Шелепина, "последним толчком" послужило намерение Хрущева устроить очередную кардинальную реорганизацию аграрного сектора.

Ряд исследователей видят иную причину: в конце сентября охранник Игнатова Василий Галюков встретился с сыном Хрущева Сергеем и сообщил ему о заговоре.

Дальнейшее поведение Хрущева трудно поддается объяснению: 29 сентября он отправился в отпуск в Пицунду и лишь поручил своему ближайшему соратнику Анастасу Микояну поговорить с Галюковым.

3 октября Микоян прилетел на Кавказ и подтвердил информацию. Однако и после этого Никита Сергеевич продолжил купаться и загорать, читал материалы к пленуму ЦК по сельскому хозяйству и принимал японских парламентариев.

Он, не откажешь, обладал сокрушающим напором и мужицким неуступчивым упрямством. Его борьба со Сталиным - доказательство тому. Уже мертвый и развенчанный вождь всех народов отчаянно сопротивлялся. Однако Хрущев выкинул Сталина из Мавзолея, выкорчевал по стране его памятники, стер его имя с географических карт, не испугался миллионного ропота поклонников. Попробуйте отказать этому человеку в характере! Владимир Тендряков, писатель

11 октября Хрущев сделал худшее, что можно было совершить в сложившихся обстоятельствах: позвонил оставшемуся "на хозяйстве" в Москве Полянскому, заявил, что знает об интригах против него, скоро вернется и покажет всем кузькину мать. В тот же день Семичастный вызвал в столицу Брежнева и Подгорного, а 13 октября сообщил Хрущеву, что товарищи ждут его на экстренном пленуме ЦК.

Хрущев возмутился, что кто-то созывает пленум в его отсутствие. Семичастный ответил, что самолет уже в воздухе.

Впоследствии экс-глава КГБ говорил, будто бы Шелест передал ему просьбу Брежнева устроить Хрущеву авиакатастрофу, однако следует учитывать, что он был впоследствии обижен Брежневым, так что это утверждение нужно, как говорится, делить на два.

Разговор не по существу

Заседание Президиума ЦК открылось около половины четвертого и продолжилось на следующий день. Стенограммы не велось, имеется лишь рабочая запись, сделанная заведующим Общим отделом ЦК Владимиром Малиным.

В президентском архиве, куда в 1991 году были переданы материалы Особой папки политбюро, хранится 70-страничный документ, авторство которого приписывается Полянскому. Он содержит обстоятельный анализ всей внутренней и внешней политики Хрущева, представленной как цепь сплошных ошибок.

Никаким заговором Пленум не был, соблюдены все уставные нормы. Члены ЦК впервые в советской истории партии смело, в соответствии с убеждениями, пошли на смещение лидера Николай Месяцев, крупный партаппаратчик, член "группы Шелепина"

Однако на заседании "доклад Полянского" не оглашался, и Брежнев и Суслов, судя по их выступлениям, с ним не были знакомы.

Поскольку доклад поступил в Общий отдел ЦК лишь 21 октября, некоторые исследователи полагают, что он вообще был составлен задним числом.

Правда, Семичастный утверждал, что документ готовился загодя и тайно перепечатывался на дому "двумя старыми машинистками КГБ". Его слова косвенно подтверждаются тем, что экземпляр, хранящийся в Архиве президента, оформлен грамотно и красиво, но на допотопной машинке с апострофом вместо твердого знака.

Судя по записям Малина, представители "старой гвардии", сразу взявшие дискуссию в свои руки, постарались уйти от критической оценки ситуации в стране, сведя все к особенностям характера и стиля работы лидера.

Тон задал председательствовавший Брежнев, предложив высказаться "о положении, сложившемся в ЦК из-за непартийного обращения Н.С.Хрущева с коллегами".

Хрущев тут же попросил слова, заявил, что "прежде не замечал, и не ожидал такой негативной реакции", признал, что "допускал раздражительность" и выразил желание работать дальше, "насколько хватит сил".

Когда он обратился к присутствовавшим: "друзья-единомышленники", Воронов перебил: "У вас здесь нет друзей!". Микоян поправил: "Мы все здесь друзья Никиты Сергеевича".

На следующее утро в метро меня поразил вид людей: вчера они были спокойными, а тут стали испуганными и подавленными. На лицах всех - печать неуверенности и озабоченности, как при Сталине. Кого они боятся? Ведь не Брежнева с Косыгиным, которых никто не знает. Было ясно: людей, еще вчера мало боявшихся говорливого толстяка с его прихотями и клоунадами, пугала сегодня мрачная анонимная сила, легко с ним разделавшаяся, сила, от которой они не ожидают ничего хорошего Михаил Восленский, историк

Основной докладчик, Суслов, говорил в основном об обидах номенклатуры: "в Президиуме ненормальная обстановка, практически невозможно высказать иное мнение, оскорбительно относитесь к работникам, все положительное приписывается Хрущеву, недостатки - обкомам".

Остальные высказывались в том же духе: "реорганизации - только и сидим на этом", "запрещаете ездить по областям", "роль членов Президиума ЦК принижена", "заболели манией величия", "стал груб".

О ситуации в экономике и Карибском кризисе упомянул только Шелепин.

Слова: "уйти вам со всех постов в отставку" первым произнес Полянский. Члены Президиума один за другим начали призывать "удовлетворить просьбу", хотя Хрущев еще ни о чем не просил.

Микоян предложил "дать Никите Сергеевичу возможность исправить ошибки", но дальше перечить большинству не стал: "Говорил, что думал, согласен с предложениями".

Хрущев сдался: "С вами бороться не могу. Не прошу милости - вопрос решен. Теперь придется вам заниматься".

Брежнев предложил на пост главы партии Подгорного, тот отказался в пользу Брежнева.

На самом деле, члены Центрального Комитета уже сидели в Екатерининском зале Кремля, ожидая окончания заседания Президиума.

После выступления Суслова из зала раздались выкрики: "Прений не открывать!". Проголосовали единогласно, и завершили историческое событие под возгласы: "Да здравствует наша могучая ленинская партия!".

Советским гражданам объявили о смене власти лишь вечером 16 октября. Лидеров социалистических стран проинформировал по телефону лично Брежнев. Мир узнал о случившемся от "журналиста специального назначения" Виктора Луи - советского гражданина, жившего в Москве, но сотрудничавшего исключительно с западной прессой.

Вот умру я, и положат мои деяния на весы. На одну чашу злое, на другую - доброе, и, я надеюсь, доброе перевесит Никита Хрущев

"Закрытых писем" для коммунистов не появилось. В директиве советским послам говорилось о преемственности курса и особо подчеркивалось, что "т. Хрущев продолжает оставаться членом КПСС".

Бывшему лидеру назначили пенсию в 500 рублей в месяц и фактически изолировали на подмосковной госдаче, где он жил до своей смерти 11 сентября 1971 года.

Хрущев работал в саду и надиктовал на магнитофон около 300 часов воспоминаний.

На заседании Президиума ЦК 14 октября 1964 года он сказал бывшим соратникам, что возможность сместить лидера без крови и есть главное достижение его жизни: "Радуюсь - наконец партия выросла и может контролировать любого человека. Собрались и мажете г…м, а я не могу возразить".

К середине 1960-х гг. государственная власть в СССР так и не стала законченной саморазвивающейся системой. Процесс ее формирования все время продолжался и шел непросто, часто противоречиво. Связано это было в первую очередь с нерешенностью вопроса иерархии структур, составляющих эту власть, отсутствием целенаправленного отбора наиболее талантливых и энергичных.

Важнейшей нерешенной проблемой стала «социальная мобильность» - ротация (сменяемость) руководящих кадров.

Выработанный к 1960-м гг. механизм ротации был предельно примитивен: чиновники оставляли свои посты либо в связи с уходом на пенсию, либо идя на повышение, либо перемещаясь на другие посты в форме своеобразного наказания за прежнюю неудовлетворительную работу. Попытки создать четкие критерии 2 отбора были кратковременными и практических резуль-ва татов не дали. Главным показателем бюрократической ла эффективности оставалась безукоризненная чиновничья преданность.

Попытка решить проблему и одновременно дать новый импульс развитию внутрипартийной демократии была предпринята XXII съездом КПСС. Принятый им Устав КПСС требовал систематического обновления пар-176 тийных органов: низшее звено, от первичных парторганизаций до райкомов включительно, на каждых выборах должно было обновляться наполовину, на республиканском и областном уровне - не менее чем на одну треть, а состав ЦК КПСС и Президиума ЦК должен был обновляться на одну четверть. Избираться одному и тому же человеку в состав одного и того же партийного комитета устав разрешал не более определенного числа раз. Постоянная ротация должна была затронуть большинство партийных работников, однако для высших руководителей делалось исключение.

Отсутствие отлаженной системы организации власти неизбежно порождало, с одной стороны, волюнтаризм лидеров государства, а с другой - постоянную угрозу заговоров и даже переворотов. Удержание власти порой превращалось в главную задачу правителя, и десятилетнее правление Н.С. Хрущева ярко продемонстрировало, что платой за решение этой задачи нередко невольно становятся интересы страны и народа (а учитывая мировое значение СССР, и вся международная стабильность).

Например, одно из центральных преобразований Хрущева - децентрализация системы управления - было мотивировано не только задачей усовершенствования хозяйственного механизма, но и необходимостью ослабления политических позиций Совета министров СССР - главного конкурента (часто дублера) партийного аппарата. Экономический эффект создания совнархозов был весьма сомнителен, зато возросло влияние партийных чиновников на местах, которых Хрущев считал своей главной опорой.

Малозаметным тогда, но чрезвычайно важным для последующей судьбы Советского государства результатом политики децентрализации стало и то, что в отдельных регионах (прежде всего в национальных республиках) начала быстро расти новая властная сила - местная партийно-хозяйственная элита, которую Москва не трогала в обмен на лояльность.

Во многом личными мотивами Хрущева была продиктована и борьба с наследием культа личности Сталина. В ходе этой борьбы подвергались дискредитации главные соратники прежнего вождя, которые являлись политическими соперниками вождя нынешнего (В.М. Молотов, Г.М. Маленков, Л.М. Каганович, К.Е. Ворошилов, Н.А. Булганин и др.). При этом «линия ХХ съезда КПСС» подразумевала либерализацию всей жизни советского общества, сбалансированное развитие экономики, социальной сферы, отход от конфронтации с Западом, налаживание мирного сосуществования и т. д. И действительно, положительных изменений произошло немало, хотя многие из них носили отпечаток некоего хрущевского «сумасбродства», импровизации, веры в простые решения.

Заслугой Н.С. Хрущева было то, что он после периода изоляции приоткрыл «окно» на Запад, в мир западных идей, эмоций, мировосприятия. Широко переводилась западная, в том числе современная, литература, туристические поездки в западные страны смогли совершить сотни тысяч жителей СССР. С трибуны ХХ съезда Хрущев призвал КПСС «внимательно изучать западную экономику... изучать то лучшее, что наука и технология капиталистических стран может предложить, с тем чтобы использовать достижения мирового технологического прогресса». Хрущев повторял высказанную Лениным в 1902 г. мысль: то, что в политически свободной стране делается автоматически, в России должно быть сделано посредством организации и сознательных усилий. После 1956 г. власть огромной карательной машины государства была ослаблена, хотя насилие продолжало оставаться одним из орудий развития. «Научные методы» не действовали без этого рычага государства при всем «цветении» таких новых наук, как «научный коммунизм», и придании ЦК КПСС функций аналитически-организационного штаба страны.

При этом сохранение высоких темпов экономического роста, упор на тяжелую промышленность продолжали требовать от населения немалых жертв. Рост цен на продовольствие, появление товарного дефицита, увольнение сотен тысяч военнослужащих из армии, кровавые события в Новочеркасске в июне 1962 г., осложнение отношений с западными странами в связи с Карибским кризисом, разрыв с недавними друзьями - Китаем и Албанией - вот далеко не полный перечень трудностей и даже провалов «линии ХХ съезда». К этому следует добавить, что на фоне борьбы с проявлениями сталинского культа личности отчетливо складывались признаки нового (правда, скорее комичного), хрущевского культа.

В результате поводов для недовольства Хрущевым было предостаточно как у сторонников «сталинского курса», так и у приверженцев реформ, намеченных на ХХ съезде КПСС. Общим убеждением и тех и других была необходимость смещения волюнтариста Хрущева - пока массовое недовольство снизу не приняло еще более серьезные формы, чем в Новочеркасске. Уже во второй половине 1963 г. в кулуарах ЦК партии стали рассуждать о нелепости и даже вредности очередной реформы - разделении партийных органов на промышленные и сельскохозяйственные.

Летом 1964 г. Хрущев затеял перевод ряда сельскохозяйственных научных учреждений из Москвы в провинцию, новое сокращение армии, введение восьмилетних народно-хозяйственных планов и т. п. При очень сомнительной полезности этих мер их административные, хозяйственные и общественные издержки были очевидны. Новый зигзаг хрущевского волюнтаризма вызвал рост рядов недовольных. Все это ускорило подготовку организации настоящего заговора, тем более что в течение второй половины лета Хрущев неоднократно отлучался из Москвы на довольно длительное время.

Инициатива смещения Н.С. Хрущева исходила от председателя комитета партийно-государственного контроля А.Н. Шелепина. Активную поддержку ему оказали заместитель председателя Совета министров СССР Д.С. Полянский, председатель КГБ СССР В.Е. Семича-стный, а также секретари ЦК Н.В. Подгорный и Л.И. Брежнев. К октябрю 1964 г. о планах заговорщиков так или иначе знали почти все члены ЦК, в том числе, вероятно, и ближайшие друзья Хрущева (такие, как А.И. Микоян, возглавлявший с июля 1964 г. Верховный Совет СССР). Характерно, что даже те, кто высказывал сомнения в целесообразности или в успехе замысла, не противодействовали ему. Примечательно и то, что сам Хрущев, к которому поступали сигналы о грозящей опасности, проявлял необъяснимую самоуверенность и безмятежность.

После отъезда Хрущева в отпуск в Пицунду в октябре 1964 г. под предлогом обсуждения вопроса о восьмилетке был созван пленум ЦК. 13 октября 1964 г. группа инициаторов заговора пригласила Хрущева срочно прибыть на пленум в Москву. Уже в аэропорту до Хрущева стал доходить смысл происходящего: его встречал только председатель КГБ Семичастный в сопровождении второстепенных лиц. Хрущева отвезли прямо на заседание Президиума ЦК, где после недолгих формальных вступительных реплик собравшиеся обрушили на него лавину накопившихся претензий. Попытки погасить накал критики делал лишь Микоян, но напор и единодушие остальных выступавших привели к тому, что Хрущев не стал спорить с решением Президиума ЦК и сам предложил подписать заявление об отставке. Пленум ЦК заслушал доклад М. А. Суслова и, не открывая прений, снял Н.С. Хрущева со всех постов «в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья».